История отеля
Наш мини-отель отличается уникальным местоположением (фасад Невского проспекта – сердце Санкт-Петербург), расположен в старинном здании бывшего доходного дома Р. И. Берштейна, построенного во второй половине XIX века.
«Участок площадью около 1000 кв. сажен в 1855 г. приобретен потомственным почетным гражданином Федором Алексеевичем Гутковым и его женой Еленой Петровной у петербургского купца Василия Михайловича Красилова.
На участке имелся трехэтажный каменный дом с мезонином, такой же флигель по правой стороне участка, двухэтажный каменный флигель по левой стороне и деревянные дворовые постройки.
После смерти Ф. А. Гуткова в 1858 г. домовладение досталось его вдове и сыновьям Федору и Алексею, жившим в унаследованном доме, и замужним дочерям — жене поручика Александре Федоровне Ивановой и княгине Вере Федоровне Оболенской, жившим в «съемных квартирах» мужей.
В 1895 г. домовладение принадлежало в различных частях наследникам Федора и Алексея Гутковых, в том числе Надежде Васильевне Верходимовой, продавшим его в 1897 г. купцу 1-й гильдии торговцу готовым платьем Рафаилу Исааковичу Берштейну.
В 1898 г. на участке Берштейна дом по проспекту построил техник-строитель М. А. Андреев, дом по 2-й Рождественской — в 1901 г. арх. М. И. Сегаль.
На Невский выходил пятиэтажный дом, в фасаде которого отчетливо «читалась» прежняя трехэтажная постройка (это видно и сегодня!).
В 1898 г. в доме но Невскому пр. купец З. В. Груздев содержал обувной магазин, С. М. Семенов — кожевенную торговлю. Кроме домовладельца здесь жила вдова действительного статского советника А. В. Иванова.
В 1895-1900 гг. купец З. В. Груздев содержал здесь обувные магазины.
В 1909 г. домом Берштейна управлял Ф. И. Чудин.
Почетный гражданин Ф. А. Жданов-Храповицкий содержал здесь аптечный склад, П. Д. Квасников — столярную мастерскую, купец Н. Я. Лазер — магазин мужского платья, А. П. Орлов — образцовую парикмахерскую.
В феврале 1917 г. домовладение приобрел потомственный почетный гражданин Василий Михайлович Тележкин.»
До революции также здание было известно на весь Петербург и Россию тем, что в нем располагалось правление крупнейшей чаеторговой фирмы того времени в Российской империи.
Мы могли бы с Вами друзья бесконечно изучать историю нашего города и нашей страны по персоналиям и событиям тесно связанным с нашим Невским Домом (и мы обязательно будем это делать для Вас в дальнейшем!), однако, сегодня мы предлагаем окунуться в историю одной компании, одного яркого человека, духом которого еще дышит наш Невский Дом и тепло которого он хранит.
Речь сегодня пойдет о неординарном человеке – Кузнецове Александре Григорьевиче.
Александр Григорьевич Кузнецов
После смерти деда основал торгово-промышленное товарищество, которое так и называлось: “Преемник Алексея Губкина А.Кузнецов и К”. Громкое имя деда как бы освящало новое предприятие и обещало покупателям прежние гарантии высокого качества товара.
1884 год. Справочная книга о лицах, получивших на 1884г. купеческие свидетельства по 1-й и 2-й гильдиям в Москве.
Обеспокоенное ростом таких подделок российское правительство издало закон “Об обязательном обандероливании мелких помещений чая”. Отныне чай разрешалось продавать только упакованным в пачки, с указанием фирмы и даты изготовления.
Первым среди торгового люда на это новшество откликнулось товарищество “Преемник А.Губкина А.Кузнецов и К”, которое вскоре открыло три чаеразвесочные фабрики: в Москве, Тюмени и Одессе, а чуть позже — в Самарканде и Иркутске.
Упаковке уделялось особенное внимание. Развешивали чай в бумажные пакеты весом от 3/4 золотника до 1 фунта, продукт высшего сорта — в хрустальные, стеклянные, жестяные, алюминиевые банки и коробочки из папье-маше.
Защитить качественный товар, чай «высокого достоинства по вкусу, настою и аромату», был призван также торговый знак в виде двух скрещенных якорей.
А с 1896 года, после посещения Императором Николаем 2 и Императрицей витрины товарищества на Нижегородской ярмарке, на всей продукции Кузнецовых стала красоваться надпись: “Поставщик Двора Его Императорского Величества”. (После смерти А.Г.)
На его средства и при его содействии была выстроена биологическая станция в Севастополе, много пожертвовано денег на народные училища и школы, построены церкви.
Форос
4 октября 1892 года в присутствии обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева храм был освящен.
И сегодня все, кому хоть раз приходилось проезжать по дороге Ялта-Севастополь, с восхищением отзываются об удивительной церкви, которая словно парит в воздухе над прекрасным побережьем.
По форосскому имению была названа и новая яхта А.Г. Кузнецова, которая занимала почётное второе место среди подобных судов всего мира.
Александр Григорьевич считал морской спорт не увеселительной затеей, а средством для укрепления здоровья. Являясь почётным членом Севастопольского яхт-клуба, он всемерно способствовал развитию на юге России «столь желательного там мореходства».
Его яхта «Форос» была построена в 1891 году по чертежам инженера Ватсона в Шотландии на верфи «Скотт и К0» в Гриноне около Глазго.
Парусник, названный журналистами «одним из изящнейших судов всех морей», представлял настоящий «плавучий дворец» Роскошная отделка интерьеров розовым деревом и бронзой, украшение кают картинами лучших художников сочетались с максимально возможным комфортом. На яхте имелись электрическое освещение, камера для замораживания мяса и зелени, аппарат для выделки пресной воды.
Яхта была оснащена двумя орудиями и комплектом ружей и в случае необходимости в кратчайший срок могла превратиться в военное судно.
По поводу таких метаморфоз журналист газеты «Новое время» писал: «Словом всё, что когда-то пылкая фантазия Жюля Верна создала для своего таинственного капитана Nemo, всё это осуществлено на яхте.
Вот как отзывались о Кузнецове современники:
«…он был по своим взглядам , убеждениям , свойствам ума и характера настоящим джентльменом, истинным аристократом в лучшем смысле этого слова. Недаром, несмотря на свои 30 лет, имя его в больших коммерческих кругах не только в России, но и за границей, произносилось с особым уважением.
Когда бывало, его яхта Форос бросала якорь в Ницце, к нему жаловали на беседы не только именитые представители банковского дела в лице Ротшильдов и др, но и такие высокопоставленные особы как русские великие князья, принц Уэльский, герцоги Макленбургский, Лейхтербергский и др.»
Личная жизнь
Кузнецов официально никогда не был женат, и у него не было детей. Есть воспоминания, что у него был дворецкий грек Бернадаки, а у него жена Мария Павловна Бернадаки. Она была очень привлекательна, гораздо моложе своего мужа и везде сопровождала Кузнецова, считаясь его протеже. Он брал ее в свои путешествия на яхте. В конце концов, она стала фактически женой Кузнецова. И по возвращении из Ниццы 1894 году Кузнецов предложил дворецкому отдать ему жену за значительный выкуп, на что тот согласился. Однако счастье его не было долгим – он скончался.
В имении Осташево (село в Волоколамском районе Московской области) 22 июля 1895 года Александр Григорьевич умер от воспаления легких в возрасте 38 лет.
До наших дней сохранились только развалины. А прежде там была открыта молочная ферма, продукция которой получила множество наград на сельскохозяйственных выставках и был конный завод.
Оттуда гроб с телом покойного увезли в столицу в особом вагоне и похоронили на кладбище Алексеевского женского монастыря в фамильном склепе, но до наших дней монастырь и кладбище не сохранились.
Попробуйте вместе с нами оценить масштаб личности Александра Григорьевича, сколько важного и доброго он успел сделать для людей. Были ли деньги, накопительство и капитал смыслом его жизни? Конечно нет, он был человеком представлявшим лучший образчик русского купечества, человеком с большой буквы. Возможно, бывая в отеле Невский Дом или на Красной площади в Москве, или стоя на скале у храма в Форосе, в Крыму, Вы будете чувствовать его деятельную натуру, его созидательные мотивы, такой недолгой, но такой яркой жизни. Обещаем, в следующий раз мы расскажем о не менее интересном человеке, навсегда связанном с Домом на Невском проспекте 134.